Р. Кирсанова. Картина Ф.А. Малявина «Вихрь»
Опубликовано: 07.09.2018
Филипп Андреевич Малявин прожил довольно долгую и насыщенную творческую жизнь. Излюбленные сюжеты его были, конечно, крестьянские типы. Он писал своих родственников, просто деревенских жителей, когда возвращался к себе на родину.
Малявин обучался в Академии художеств. И первые его работы были довольно сдержанные и по цвету, и по композиции. Он писал портреты и народные сцены, но там не было того огня и вихря, которые мы видим в его картине 1906 года «Вихрь». Современники сразу обратили внимание на необычность этой картины. Вообще яркая красочность, насыщенная декоративность появились у Малявина уже в 90-е годы, к концу 90-х годов. Но то, что писали современники, например друг художника Сергей Глаголь, просто удивительно. «Картина оставляет впечатление красивого ковра с огненно-красными, малиново-красными и сине-зелеными пятнами. Краски горят, долго смотреть на них больно глазам, и все-таки оторваться не хочется. Мне чудится всегда невольная и смутная разгадка чего-то особого в самом русском духе. Какой-то образ пожаров, «красный петух», запах крови, заливший русскую народную историю, вопли кликуш, опахивание деревень, мелькание дрекольев бабьего бунта».
Да, ощущение тревоги и напряжения, необычности увиденного мы все испытывали. Возможно, это связано с годом создания картины, потому что 1905 год – это год первой русской революции. Но что значат слова про «опахивание деревень»? К такому обряду прибегали только в очень тяжелых ситуациях, например, когда грозила гибель всей деревне, или война начиналась, или какая-то моровая язва надвигалась. Вот тогда женщины выходили ночью с косами в руках. А ведь женщина с косой – символ смерти, это считалось очень дурным предзнаменованием, женским инструментов был все-таки серп. И вот в своем «Вихре» Малявин изобразил женщин удивительных. И если мы подумаем, то поймем, почему так напрягала и настораживала всех эта картина. Потому что эти женщины, подхваченные то ли ветром, то ли танцем, двигаются, танцуют – как мужчины, раскинув руки. Здесь пять фигур – это одна из самых больших картин художника, она занимает практически целую стену в экспозиции Третьяковской галереи – и они идут на зрителя. Конечно, они пугали. Все привыкли к другому, к медленному, плавному движению. Билибин говорил о женском танце, что это красота покоя. Мужской танец действительно энергичный, мужчина выделывает всякие коленца, приседает, а для этого ему нужно раскинуть руки вокруг женщины. А та стоит спокойно, слегка поворачиваясь. Как говорили в давние времена, она «помавает ему пальцем»... Наши современные представления, представления людей XX и даже XXI века о русском народном танце искажены, они не связаны с тем реальным танцем, каким он был в те поры, когда носили тяжелые ткани. Даже если это не была царская парча с настоящими золотыми или серебряными нитями, платье все равно было тяжелым. И оно обязательно было длинным. Только после 1923 года женская одежда начала укорачиваться так, что стали видны туфли. А до этого она не позволяла совершать ни скачков, ни прыжков, не позволяла лихо вертеться на одном месте.
XX век и появление народных ансамблей изменили картину. Многие хореографы, такие например, как известный Игорь Моисеев, стилизовали женский танец. И у нас, современных люди, создается представление о старинном танце, который был у нас до 1917 года, а возник очень давно, по тем образцам, что представлены теперь на нашей сцене. Это большое заблуждение. И оно не позволяет современному зрителю по-настоящему понимать смысл картины Малявина. В отличие от тех, первых зрителей малявинского полотна, вполне чувствовавших его значание. Им было легче – на гуляньях в Сокольниках, на дачах, у себя в деревнях (или на этюдах, если они были художниками), они еще видели этот настоящий народный танец – медленный и плавный для женщин и энергичный для мужчин.