Красота архитектурного произведения
Опубликовано: 27.09.2018
Но главное — эта система пропорций отнюдь не универсальна. Модулор «не способен превратить грубое в тонкое, только помогает выбрать и назначить наиболее правильные размеры. Но выбор из неограниченного числа возможных сочетаний должен принадлежать вам самим», — говорит Корбюзье. Поэтому отнюдь не редкость плохие проекты, сделанные с помощью Модулора. Снова та же проблема — перед нами прекрасный инструмент, на котором мало кто умеет играть. А если и играет, то не может научить этому других. Однако учиться надо — хотя бы потому, что слишком много мы строим, чтобы позволить себе роскошь строить некрасиво.
Было бы очень просто (и было время, всего 30—40 лет назад, когда функционалисты и конструктивисты так и пытались сделать) свести законы красоты к тем же формулам, которые определяют прочность и пользу. Сегодня мы уже хорошо знаем, что это не так. Исторический опыт наглядно доказывает это. Детали, украшения могут осыпаться, снесенные ветрами сто-летий, но стены, проемы, своды — тело сооружения, его главные пропорции, определенные идеями пользы и прочности, производят впечатление и без утра-ченного декора. Но не совсем то, на которое расчитывали их авторы.
Германия. Дрезден. Вся красота немецкой кухни 🍳 Планета вкусов 🌏 Моя Планета
Красота архитектурного произведения действительно неразрывно связана с целесообразностью конструктивного расчета, рациональностью организации архитектурного пространства. И в то же время есть свои собственные законы у красоты в архитектуре, присутствие которых мы чувствуем и даже выражаем — в философских категориях, в общих положениях, в отдельных правилах и приемах, — но еще не научились использовать безошибочно.
Мастера Art de Vivre 7 новелл об архитектуре
Может быть, когда-нибудь человечество будет создавать красивое в архитектуре по каким-нибудь элементарным или очень сложным, это не так уж важно, формулам. А может быть, это принципиально невозможно — угадать индивидуальную форму выражения для архитектурного закона, и она всегда была и останется актом творчества, неповторимым и непредсказуемым, как поведение человека или научное открытие? Ведь на деле красота никогда не программировалась, а получалась, носила характер неожиданного изобретения, а не завершения научной работы. Хотя, как правило, в лице хорошего зодчего всегда соединены черты ученого и художника. Напомним, что известнейший советский архитектор А. В. Щусев был крупным ученым, действительным членом Академии наук СССР. И его лучшее произведение — Мавзолей В. И. Ленина — чрезвычайно яркий пример органичного слияния глубокого знания закономерностей построения архитектурного организма, тончайшего чувства исторического ансамбля и высокого творческого вдохновения. Силуэт Мавзолея вписан в треугольник с основанием, равным его удвоенной высоте. Ширина сооружения вдвое превышает его высоту, отношение 2:1 определяет пропорции и других членений фасада. Его симметричность поддержана симметрией украшенной башнями кремлевской стены, с которой Мавзолей составляет единую композицию, по праву принадлежащую к числу самых ярких страниц современной архитектуры.